Апартеид в ЮАР напоминает расовые законы в США и был одной из самых изощренных систем сегрегации в мире. Все население страны было разделено на разные группы согласно их расовой принадлежности. Представители разных рас имели разные права и доступ к разному качеству услуг. Это разделение было закреплено законодательно. Чернокожее население могло жить только на специально выделенных территориях: а если эти земли зачем-то понадобились государству, то население с легкостью могли выселить. Для работы на «белых» территориях требовалось специальное разрешение, публичное пространство и транспорт так же были отделены. Межрасовые браки не разрешались. В черных районах могли отсутствовать электричество и водопровод, здравоохранение и образование в этих районах были низкого качества. Неудивительно, что такая политика породила внутренние конфликты, которые выплеснулись в насилие. Тысячи человек погибли и в результате политики апартеида, и в результате террора политических групп, противостоявших ему.

Демонтаж апартеида и переход к новому устройству общества в 1990-х годах был несомненно непростой задачей. Разделенное общество было на грани гражданской войны. Комиссия правды и примирения, созданная в ЮАР, является, возможно, одной из самых известных в мире. Она собрала десятки тысяч свидетельств и выслушала тысячи свидетелей вживую. Но главное – ее принципом был поиск правды, но не наказания. Это стало возможно в том числе благодаря уже существовавшей в африканском обществе философии убунту, говорящей, что в основе общества – человечность, которая не видит расы и класса, а видит людей. Позже так стала называться компьютерная система, построенная на идеи открытости кода.

Открытость и прощение на тот момент помогли ЮАР предотвратить гражданскую войну и открыть правду о произошедшем.

Пожалуй, одна из самых известных судеб жертв Холокоста – судьба Анны Франк, девочки из Амстердама, которой пришлось годами скрываться вместе со своей семьей и знакомыми от нацистского режима. Анна не выжила, но выжил ее отец и смог опубликовать ее дневник. Дневник Анны Франк – мировой бестселлер, по нему снимают фильмы и сериалы, рисуют комиксы, ставят театральные представления. В музей Анны Франк в Амстердаме надо записываться заранее, туда стоят многочасовые очереди.

Поддержание памяти об Анне Франк – лишь один из многочисленных примеров культурных программ, которые правительство Нидерландов запустило для поддержки памяти о жертвах Холокоста. Нидерланды были одной из европейских стран, где еврейское население значительно сократилось после войны: около 100 000 голландских евреев были отправлены в немецкие концентрационные лагеря, большинство не вернулись. Вместе с открытием все новых проектов и музеев, в Нидерландах идет процесс признания вины. Вслед за другими европейскими железными дорогами, голландские железные дороги выплатили компенсацию жертвам Холокоста. Представители голландских железных дорогах принесли извинения жертвам за то, что их компания была соучастником в геноциде: на поездах голландских железных дорог евреев перевезли в точку сбора, откуда их отправили на верную смерть в Германию.

Иными словами, поддержание памяти о Холокосте в Нидерландах не обеляет действия голландцев, напротив, Холокост описывается как преступление, в котором были преступники и соучастники, которые должны так или иначе заплатить за эти преступления.

После югославских войн, во время которых в 1990-е годы сербы воевали с соседями (боснийцами, хорватами, албанцами и другими), международным сообществом был создан международный трибунал по бывшей Югославии. В Сербии осуждали генералов, министров и президента, принимавших преступные решения, результатами которых были тысячи смертей. Однако сами сербы, казалось, совершенно безучастно наблюдали за этим. Сербская журналистка Славенка Дракулич (Drakulić 2009) написала в 2009-ом году: «Многие жители Сербии и Хорватии думают, что если достаточно долго молчать, то проблема исчезнет. Но она не исчезнет». В ответ на нее посыпались обвинения в расизме и антисербских настроениях.

В отличие от многих стран, где гражданские инициативы занимаются расследованием преступлений прошлого, руководствуясь запросом со стороны общества, в Сербии аналогичные организации пытаются привлечь интерес общества к этим вопросам и сформировать такой запрос. Конечно, стоит понимать, что такое желание замолчать связано в том числе и с тем, что сербов просто- напросто интересуют другие аспекты этого трагического прошлого. Тем не менее парадокс налицо. «Снизу» сербское общество требует скорее молчания, однако, в то же время, под влиянием международных организаций идут процессы над военными преступниками.

Гражданская война в Испании (1936-1939 гг) унесла жизни сотен тысяч человек и разделила страну на два непримиримых лагеря. Однако ее выиграли националисты и их лидер, Франко, встал во главе страны. До 1975 года страна жила под его авторитарным режимом. Десятки тысяч противников режима были уничтожены или погибли в заключении. И хотя сам Франко любил говорить о национальном примирении, конечно, на деле, ничего такого не произошло. После его смерти общество столкнулось со сложной проблемой работы с памятью о гражданской войне. И первым делом было решено об этом конфликте просто не говорить.

Так называемый «пакт о забвении» в испанском обществе 1970-х годов начался с закона об амнистии 1977-го года, согласно которому амнистировались все политические преступления до 1976-го года. Никакой комиссии правды и примирения не создавалось, не было ни одного суда над политическими преступниками. Правительство тратило крупные суммы на компенсации жертвам, но не занималось поддержанием их памяти, например, созданием мемориалов. Практически до 1990-х испанское общество жило в искусственно созданном забытьи.

Взаимоотношения между Ирландией и Великобританией всегда были сложными: могущественная Британская империя пыталась получить контроль над соседом, который, в свою очередь, активно отстаивал свою независимость.


К середине 20-го века Ирландии удалось распрощаться с Великобританией, а вот Северная Ирландия, напротив, стала контролироваться напрямую из Лондона. Рост зависимости от Великобритании привел к росту националистических настроений в регионе, обострившихся за счет религиозных различий. Ирландская республиканская армия (ИРА) вела боевые действия против британской армии, организовывала террористические акты; католики и протестанты в Северной Ирландии боролись за свои права, и эта борьба выливалась в открытые конфликты между двумя сообществами. Конфликт между Ирландией и Великобританией, казалось, не мог закончиться никогда.


После примирения происходило очередное столкновение двух сил. Когда в 1993 в теракте ИРА пострадали два мальчика, солистка группы The Cranberries, ирландка по происхождению, написала Zombie:

Разбившееся сердце ещё одной матери
Пытается справиться с горем.
Если вслед за жестокостью приходит тишина,
Это значит, что мы заблуждаемся,
Ведь это продолжение давних событий 1916 года.
У тебя в голове,
У тебя в голове они всё ещё воюют
Со своими танками и бомбами,
Бомбами и орудиями.
У тебя в голове,
У тебя в голове они умирают.

Another mother's breaking
Heart is taking over.
When the violence causes silence
We must be mistaken
It's the same old theme
Since nineteen-sixteen
In your head, in your head, they're still fighting
With their tanks, and their bombs
And their bombs, and their guns
In your head, in your head, they are dying.
_{Текст и перевод: https://music-facts.ru/song/The_Cranberries/Zombie…}

Казалось, что гражданская война в Северной Ирландии не прекратится никогда. Однако она прекратилась – и встал вопрос, как разделенному обществу жить дальше?


В отличие от многих стран, переживших насилие и гражданские войны, в Северной Ирландии не шел последовательный легальный процесс по преодолению трудного прошлого, наказанию преступников и компенсации жертв. В разное время появлялись указы, формировались комиссии, выплачивались компенсации жертвам, однако, это были скорее «переходный моменты», как называет их исследовательница Альварез Берастеги, нежели процесс перехода. Зато большое значение в работе с памятью о насилии сыграло гражданское общество.


В Северной Ирландии, уже во времена Смуты начали появляться местные инициативы по поиску примирения и коммуникацию между разными сообществами. К примеру, в 1991 году была создана организация WAVE Trauma Centre – сначала ее целью была поддержка тех, у кого во время конфликта погибли супруги, но позже сфера деятельности центра расширилась и теперь включают психологическую помощь, образовательные и художественные проекты. На сайте организации ее принципы описаны так: «...WAVE проповедует уважением к жизни и понимание, что различия не несут опасность, а обогащают. Она [организация] осознает и подтверждает, что споры можно разрешить не только при помощи насилия и постоянно ищет творческие пути решения тех проблем, которые ведут к нашему разделению.»


Распространенность подобных инициатив не означает, что со стороны государства не предпринималось никаких действий. Напротив, государство всячески поддерживало эти инициативы, а свои проекты начинало после консультации с представителями гражданского общества. В 1990-м году был создан специальный совет по взаимодействию с сообществами, который поддерживал местные инициативы, распределял государственные гранты между ними, организовывал исследования по изучению лучших практик коммуникации между сообществами и консультировал государственные и частные компании.

Работа общественных организаций нацелена в первую очередь на примирение внутри сообществ, в которых люди оказались по разные стороны баррикад. В результате была разработана так называемая примирительная интерпретация конфликта, согласно которой все, кто жил в Ирландии во время конфликта – жертвами ситуации. Фокус-группы, которые проводили исследователи с жителями Северной Ирландии, показали, что те, действительно, видят обе стороны жертвами – но, возможно, жертвами, находящимися на разных ступенях в условной иерархии жертв. Активные участники конфликта, военные и военизированные движения, к пример, жертвы в меньшей степени, чем мирные жители.