Множество стран, переживших трагические события в своей истории и нашедшие способ работы с трудной памятью, мы описали с помощью четырех параметров:

— ищут ли эти общества правду о трагедиях или пытаются эти трагедии замолчать?
— требуют ли общества осуждения преступников?
— нужен ли суд по поводу случившегося или это кажется обществу излишним?
— готово ли общество само заниматься работой над преодолением трудного прошлого или считает, что без государственного вмешательства эту проблему решить невозможно?

Каждая из указанных развилок задает сценарий работы с трагической памятью. В качестве образцов таких сценариев мы выявили 16 кейсов работы с трудным прошлым, условно обозначенных названием той или иной страны: Северная Ирландия, Польша, Бразилия, США, Перу, Литва, Мозамбик, Япония, Сербия, Испания, ЮАР, Нидерланды, Германия, Зимбабве, Турция, Камбоджа.

С исчерпывающим описанием каждого из сценариев можно ознакомиться в полном отчете исследования.

На следующем этапе мы стремились определить, к какому сценарию тяготеет Россия, и для этого провели общероссийский опрос.

В проведенном опросе использовался метод дилемм: вместо того, чтобы задавать респондентам прямые вопросы, например, «Считают ли они, что правду о репрессиях надо рассказывать или замалчивать?», мы предлагали им жизненные ситуации, выбор в которых и являлся, по факту, ответом на подразумеваемый нами прямой вопрос. Такой метод позволяет довольно точно определить реальные, а не декларируемые, установки респондентов. Опрос проводился по телефону, выборка случайная, всероссийская. Число опрошенных: 1610 человек.

Применив кластерный анализ к полученным ответам респондентов, мы выяснили, что россиян можно условно разделить на пять основных групп — по их предрасположенности к той или иной модели работы с трудным прошлым. Условно мы обозначили эти группы в соответствии с кейсами отдельных стран: «ЮАР», «Нидерланды», «Сербия», «Испания», «Северная Ирландия». Конечно, с названиями здесь стоит быть осторожными: мы не зря берем их в кавычки. Соотнесение каждой из групп с конкретной страной отнюдь не означает, что выбранный этой группой путь преодоления трудного прошлого приведет к таким же результатам, каких добилась конкретная страна. И тем более это не означает, что указанные группы так или иначе схожи по культуре или другим показателям с населением стран, названия которых взяты в кавычки. Мы просто хотим сказать, что репертуар работы с трудным прошлым, известный в указанных странах, скорее всего, близок представителям соответствующих кластеров.